Чужак. Миротворец - Страница 33

Так, невеста уже согласна, я в этом уверен на девяносто пять процентов, осталось уговорить жениха, я шагнул в окно портала.

Вот это да! Темп возведения Накеры увеличился раза в два, а двух драконов, участвующих в сооружении ворот, ведущих из города в глубь территории Тарии, я хорошо знаю.

– Оргрурх, привет. Трана, ты же юная мать – какого хрена ты здесь делаешь? Кто присматривает за моими племянниками и племянницами?

– А зачем за ними присматривать? – Трана и Оргрурх приземлились рядом со мной. – Они играют здесь неподалеку и уже сказали свои первые слова, – похвасталась дракона.

– Надеюсь, не «Влад»? – насторожился я.

– Нет, – рассмеялся Оргрурх, – первое их слово было «Накера». Влад, ты знаешь, что, играя с местными ребятами, они опережают в умственном развитии все самые смелые прогнозы старейшин. Я уже вызвал их сюда, поиграешь с ними?

– Все правильно, развивающие игры идут на пользу ребенку, особенно в компании своих сверстников, – а они уже владеют магией? – осторожно поинтересовался я.

– Пока нет, но скоро будут.

– Тогда давайте я с ними побыстрее поиграю. Кстати, ты давно вернулась из Стоки?

– Позавчера, Влад. Твоя третья жена безумна, – сильно обрадовала меня Трана. – Я даже не знаю, смогу ли я ей чем-то помочь. Образ ее мертвого мужа полностью наложился на твой. Ты очень похож на него не только внешне, но и характером.

– Траночка, сестренка моя сводная, ну зачем же так быстро впадать в уныние? Как говорил господин Лермонтов, не верю, что ты, такая красивая и могучая, ничего не можешь сделать. Не верю, и все.

– Льстец и подхалим.

– Да, я вот такой дамский угодник. А ты хочешь сказать, что ты некрасивая? Опять не верю. Кстати, скоро у тебя будет больше поводов для беспокойства и недовольства таким прекрасным мной. У всего рода Стремительных будет основание для недовольства моими действиями. Пора вытащить одну старую занозу: пора прекратить глупую вражду между драконами и потомками выживших предателей, как вы их называете.

– ЧТО?!

– Не волнуйся, Траночка. Какой ты пример подаешь своим детям и моим племянникам? – Я прыжком ушел от группы решивших раздавить меня в объятиях приземляющихся драконят. – И не смей ругаться при детях, они хоть еще плохо говорят, но все понимают. – Я стал гладить и чесать шеи приникших ко мне племянников и племянниц. – Какой пример ты им подашь? – Я демонстративно отвернулся от задохнувшейся возмущением Траны и посмотрел на Оргрурха. – А еще мать называется. Нет, если ты хочешь, то я быстро научу твоих детей нормальному мату, я хороший учитель. Начнем с горного наречия, а закончим диалектом троллей. Согласна?

– Убью!

– Ну зачем же так сразу? – Я смело спрятался за телами драконят. – А поговорить, а последнее желание подсудимого? Дети, ваша мамочка меня хочет на ноль помножить, защищайте своего дядю, кто еще с вами будет так интересно играть?

Шипение драконят на Трану отозвалось райской музыкой в моем сердце. Я подлец и негодяй, но зато очень креативный.

– Не смей настраивать против меня моих детей!

– Детки, дайте мне поговорить с вашей мамой десять минут, и мы потом весь день будем играть. Трана, – дождавшись, пока племянники и племянницы взмыли в воздух, я стал объяснять драконе политику партии, – эти, как я их называю, подгорцы так же ненавидят того герцога-предателя, погубившего их страну. Ненавидят настолько, что успешно смогли забыть даже его имя. Но не предателя они считают главным виновником гибели своего процветающего государства, а темных. И все века, прошедшие после Смуты, подгорцы убивали их везде, где могли. Знакомая тебе ситуация? В конце концов они так достали обитателей Красных пещер, что темные решили уничтожить подгорцев любой ценой. Трана, я тебе верю и поэтому открываю свой разум полностью, только прошу, другие области моей памяти не трогай.

– Слово.

Я убрал пуховик.

– Это интересные подробности, но они ни на что не влияют, – как-то неуверенно заявила Трана.

– Хорошо, давай рассмотрим другие факты. Что послужило причиной предательства безымянного герцога?

– Подлость!

– А может быть, вера в ваше всемогущество? А может быть, желание спасти свой народ?

– Ценой нашего?

– А ты уверена, что безымянный герцог поступил бы точно так же, если бы знал о последствиях своего предательства?

Молчание.

– Он должен был казнить тех темных, и они не смогли бы призвать кракена. Он виноват, как и все те, кто его окружал.

– То есть милосердие ты считаешь смертным грехом. Занятно, а вообще дело сдвинулось с мертвой точки, простых воинов, простолюдинов и сервов, сражавшихся с темными и умирающих на поле боя, ты уже в свои враги не записываешь. А почему ты так упорно не хочешь назвать истинного виновника трагедии, не хочешь называть слово «кракен»?

– Он безмозглое животное, и его вызвали сюда.

– Это безмозглое животное решило остаться здесь. Как же: столько вкусной добычи, жри не хочу, и крупнейший порт Арланда стал его добычей, сотни кораблей, десятки тысяч матросов. Кракен убивал все живое, и безымянный герцог с ужасом смотрел на происходящее из окна своего кабинета. Утопающий хватается за соломинку – он верил в вас, он ошибся и заплатил за ошибку собственной жизнью и жизнями своих подданных. Только небольшая кучка придворных и гвардейцев, полностью преданных своей стране, сумела спасти наследника престола. Стали бы они это делать, если бы не были мужественными людьми? Стали бы они это делать, если бы не ненавидели темных так же, как и драконы? Следуя твоей логике, милосердие, преданность, мужество и ненависть к темным тоже являются смертными грехами. Еще более занятно. Кракен разрушил экономику страны, обрек десятки тысяч разумных на голодную смерть – и он ни в чем не виноват. Даже в том, что пролитой кровью сам себя привязал к этому месту.